Многоугольник любви: «Дядя Ваня». Театр им. Вахтангова, 2009

Осенью 2023 года в Лондоне вышел спектакль «Ваня», в котором Эндрю Скотт, знакомый нашему зрителю по ролям профессора Мориарти в «Шерлоке», играет сразу все роли пьесы. Текст адаптировал известный британский драматург Саймон Стивенс. Он всегда называет Чехова любимым писателем и не в первый раз работает с его пьесами. Вместе с режиссером Сэмом Йейтсом он придумал, как приблизить историю к британскому зрителю – перенес действие в Ирландию и сделал профессора Серебрякова кинорежиссером. В этом спектакле нет второстепенных ролей, потому что всех играет звезда – Эндрю Скотт.

 

...Я уже несколько дней знала, что буду писать этот текст о «Дяде Ване» Римаса Туминаса, когда режиссера не стало. Нельзя сказать, что внезапно — 72 года, десять лет борьбы с онкологией. И все равно очень горько от того, что ничего больше не выйдет из-под его режиссерской руки. Кстати, последняя пьеса, над которой работал Туминас, была тоже чеховской – «Вишневый сад».
 

В некрологах многие вспоминают последние эпического размаха работы Туминаса на сцене Театра им. Вахтангова – «Евгения Онегина» и «Войну и мир». Я же освежила по видеозаписи впечатление от «Дяди Вани» и еще раз подумала, как люблю эту камерную (несмотря на большую сцену) историю и такой внимательный к каждому участнику сюжета режиссерский взгляд.

Репетиции были окутаны слухами о жалобах кого-то из актеров в высшие инстанции. Слухи вроде бы не подтвердились, однако же министр культуры (тогда Александр Авдеев) все-таки сходил на репетицию (невиданное дело), о чем даже отчитались прессе. Премьера вышла осенью 2009-го — и полностью покорила Туминасу Москву. 

Сразу стало понятно, что этот «Дядя Ваня» останется в истории театра. Что Сергей Маковецкий сыграл одну из лучших своих ролей. Что Туминас, и влюбленный в русскую литературу, и учившийся в ГИТИСе — и все равно варяг, человек со стороны – умеет как-то так посмотреть на нашу классику, что видит в ней действительно что-то новое и глубинное.

ФОТО: bangkokbook.ru

 

В 2008-м, кстати, Самара могла бы увидеть его «Три сестры», но гастроли Вильнюсского малого театра на фоне экономического кризиса так и не состоялись. Зато для их анонса в город прилетал сам Туминас. Помню как сейчас, как он сидит во главе длинного стола и рассказывает, что спектакли «продолжают играться в небесах» и после того, как сошли со сцены. С тех пор вышло много интервью (Туминас 15 лет руководил Театром им. Вахтангова), в которых он говорил о театре как о служении высшим силам.

 

В 2010-м Самаре все-таки повезло — совсем еще свежего «Дядю Ваню» привезли на гастроли вместе с тремя другими спектаклями Вахтанговского театра. Тем же годом, кстати, датирована видеозапись канала «Культура», которую можно найти в сети. Няню тогда еще играла старейшина труппы Галина Коновалова (в театр ее приняли в 1938-м). В 2014-м в солидном возрасте 98 лет актрисы не стало, и теперь эту роль играет Любовь Корнева. В остальном все тот же спектакль можно по-прежнему посмотреть в Театре им. Вахтангова на Арбате в Москве.
 

«Дядя Ваня» Туминаса — это спектакль, в котором много любви, иронии и сострадания. Все здесь немного чудаковатые, все чуть гротескно преувеличены. Елена Андреевна (Анна Дубровская) — мраморная красавица, время от времени застывающая античной статуей. Никакой радости от своей красоты жена профессора не получает, наоборот, очень досадует на тот эффект, который производит на мужчин. Свой брак с Серебряковым расценивает как служение, он же изводит ее капризами и подагрой и, похоже, ничего не дает взамен. Замашками отставного трагика профессор Серебряков (Владимир Симонов) донимает не только жену, но и всю усадьбу. Передвигается он почти всегда по авансцене и вполоборота к залу, чтобы уж точно все видели, как страдает. 

Профессор – пожалуй, один из немногих персонажей, не вовлеченных напрямую в круговорот несчастной любви. Тема неразделенных страстей становится доминантой сюжета, объединяет всех. Соня (Мария Бердинских на самарских гастролях и Евгения Крегжде в записи), маленькая и деятельная девочка-старушка, яростно любит Астрова (Артур Иванов и Владимир Вдовиченков соответственно). Доктор же пытается соблазнить статуарную Елену Андреевну, которая в свою очередь страдает от притязаний на нее Войницкого (Сергей Маковецкий).

ФОТО: bangkokbook.ru

 

Внутри этого многоугольника герои довольно жестоки друг к другу. Елена буквально умоляет Астрова не считать ее легкодоступной женщиной. При этом не сильно церемонится с претендующим на нее Войницким. Астров, крепко пьющий от беспросветности жизни, искренне не замечает влюбленности Сони. Но вместе с тем режиссерская нежность к этим чудикам, которые так хотят другой жизни, но никогда не смогут ее достичь, проникает и в отношения между ними.

Этот спектакль хочется описывать и описывать, так много здесь придумано почти трюков, так пластически выразительна каждая сцена. Это вообще метод Туминаса — показывать трагическое через иронию, фарс, буффонаду. Как смешно и горько пьют на брудершафт две соперницы — Соня и Елена Андреевна: одна из них не нужна Астрову, второй не нужен он. И как вдруг это женское объединяет падчерицу с мачехой. Вот дядя Ваня с букетом для Елены Андреевны натыкается на почти постельную сцену между Астровым и Еленой, буквально попадает в нее третьим. Вот предмет его обожания натягивает на него, пьяного и распаленного ее красотой, брюки. А вот сцена, в которой дядя Ваня пытается застрелить профессора, когда тот заикнулся о продаже усадьбы. Войницкий до смешного серьезно переживает, что промазал – и сколько в этом эпизоде боли. 

«Ты не сумасшедший, а просто чудак. Шут гороховый. Прежде и я всякого чудака считал больным, ненормальным, а теперь я такого мнения, что нормальное состояние человека — это быть чудаком. Ты вполне нормален», — говорит Астров дяде Ване в одной из ключевых сцен.

ФОТО: bangkokbook.ru

 

Герой Маковецкого аккумулирует в себе всеобщую боль, прямо выражает словами примерно то же, что думают о своей жизни остальные. Что так многого хотел, а ничего не достиг. Что уже все поздно. Что то, во что верил, окончательно разочаровало. Это спектакль с великолепными актерскими работами, но работа Сергея Маковецкого — просто выдающаяся.

Войницкий здесь — немолодой нелепый мальчик. Пиджак на нем не по фигуре, руки слишком большие, так что походка напоминает орангутана. Кажется, он больше всех рвется к этой эфемерной другой жизни. Попытался вот даже влюбиться — а лучше б даже не начинал.

Отдельная тема спектакля — его отношения с Соней, такой же неприкаянной, как он. С ней так хорошо вместе работать — БЫЛО хорошо, пока не приехал профессор и не сломал привычный порядок вещей. Соня же, яростно и мужественно принимающая и отвержение Астровым, и свою некрасивость — похоже, самый жизнеспособный персонаж этой истории. В финальном монологе она стоически сжимает кулачки: «Мы отдохнем! Я верую...» Этой деятельной яростью она и дядю Ваню попытается оживить. Как с куклы, снимет с него очки, приподнимет уголки губ в клоунскую улыбку — и с этим лицом, с безвольно повисшими руками Войницкий будет пятиться назад семенящими шажками, пока не растворится в туманной черноте.

 

Постоянный соавтор Туминаса художник Адомас Яцовскис создал на сцене атмосферу осыпающейся усадьбы. Обшарпанный фронтон, потертый кабинетный диван и садовый лев, проступающий в глубине, — все, что осталось от былого величия. Туман и лунный диск в небе дополняют картину и дают пространству метафизический объем. Как и музыка Фаустаса Латенаса, звучащая почти все время и не дающая спектаклю потерять пронзительную ноту.

 

Нет уже Туминаса, нет Латенаса. А спектакль продолжает жить. Спектакль про смешных и нелепых людей, которые так стремились к любви. Людей, так похожих на нас.