Сергей Трегубов: «Дизайнер – художник, который тонко чувствует человека»

Как правило, я продолжаю работать, доводить результат до совершенства, пока не почувствую удовлетворение. Естественно, бывает, что внутренний критик включается постфактум – после сдачи проекта – и говорит, что можно было сделать еще лучше. В таких случаях я соглашаюсь с ним и в следующий раз действительно стремлюсь достичь большего. 

 

Для меня это точно не бизнес. Скорее, образ жизни. Меня, к сожалению, теряют из-за этого друзья. Мы видимся крайне редко. Существует даже такая шутка: если хочешь почаще встречаться с Трегубовым, купи квартиру и закажи у него дизайн-проект. И очень часто так и происходит. Я живу дизайном, и деньги воспринимаю как важный инструмент для самореализации: чем больше этих инструментов, тем интереснее жизнь и проекты. 

 

Я научился адаптироваться под сильно меняющиеся реалии жизни, составляю четкие планы, хотя порой они летят в тартарары из-за непредвиденных ситуаций на объекте. Научился относиться к этому стоически. 

 

Иногда случаются сюрпризы в отношениях с музой: она ускользает. К этому тоже выработал философский подход. Главное, в чем уверен: если «включу» бизнесмена на 100% – потеряю себя. Превратишь дизайн исключительно в бизнес – утратишь свою ключевую творческую составляющую как дизайнер. В моей команде все разделяют такой взгляд: мы в первую очередь творцы, художники, создающие произведения искусства. Те, у кого другая профессиональная позиция, не задерживаются в моей команде, так как у всех разные приоритеты и ценности. 

 

Конечно (смеется). Хотя критика я выключаю. Обращаю внимание на то, что можно взять на вооружение, добавить в свою копилку интересных идей и решений. Предпочитаю получать удовольствие от нахождения в конкретном месте, а не тратить энергию на недовольство от визуала. Моя профдеформация – собирать «плюсы», абстрагируясь от «минусов». Вместе с тем, если человек попросит об обратной связи, я не откажу. К примеру, если кто-то спросит: «Как вам наш дизайн?», я могу высказать свое мнение, сделать акценты как на положительных, так и на отрицательных моментах. Если не спросят, я просто отключусь от того, что мне не нравится, и буду концентрироваться только на хорошем. 

 

Также моя профдеформация являет себя в том, что я на все смотрю через призму интерьера, оцениваю его в фильмах, клипах и т.д. Мне кажется, это свойственно всем людям, по-настоящему увлеченным чем-то.

 

Мне кажется, тут правильнее вести речь не о возрастных, а именно о профессиональных рубежах. Ведь возраст человека не показатель его профессионализма. 

 

Лично я в дизайне 24 года, и за это время мне стало неинтересно делать шаблонные интерьеры, зато появилось желание делиться накопленным опытом, стать ментором, лектором, спикером, который может помочь новому поколению своими знаниями, чтобы дать ему возможность превзойти нас. 

 

Нет, мне этот век нравится, мне в нем комфортно. Я живу в цифровом веке и веке технологий, без них мне будет очень скучно жить. 

 

Наш главный принцип – минимум «пустых» разговоров. Хронология работы следующая. Изначально происходит встреча в студии, или лаборатории, как мы ее называем. Там мы показываем потенциальному заказчику материалы, рассказываем о специфике работы, просчитываем условный бюджет проекта, то есть, по сути, знакомим заказчика с нашей профессией и одновременно знакомимся друг с другом. Бывает, хоть и редко, после знакомства отказываемся от взаимодействия, если осознаем, что ценности заказчика не сбалансированы с нашими ценностями или человек пришел самоутвердиться за счет моих сотрудников. Наша работа строится на доверии. На первом интервью с заказчиком мы выслушаем пожелания, поймем его ценности и выявим триггерные точки – и потом, опираясь на свой опыт, через свою призму видения прекрасного собираем визуал, учитывая предпочтения клиента, сбалансировав тренды, палитру, текстуры и форму. То есть предложим человеку то, что ему лучше всего подходит с нашей точки зрения. От заказчика мы, конечно, ожидаем доверия и взаимного сотрудничества, без него создать выверенный и сбалансированный дизайн интерьера будет очень сложно. 

 

К работе приступаем только после заключения договора: делаем замер, затем планировочное решение, следом – весь визуальный ряд по каждому помещению. По времени это примерно неделя-две так называемого цифрового молчания. После, «собрав» весь визуал, лично встречаемся с заказчиком и излагаем ему свою концепцию и философию, а он вносит корректировки. 

 

После утверждения визуального ряда мы создаем чертежи и лишь затем переходим к стройке. Эту хронологию мы не меняем никогда. Многие хотят сразу переходить к монтажу, считая, что «картинки» вторичны. Мы объясняем, что это ошибка: на визуальном ряде строится инженерия, без него никак. Поэтому у нас вообще нет в обиходе уничижительного слова «картинки», есть «визуальный ряд», «концепция», «философия» и т.д.

 

Конечно, у заказчика может не быть вкуса. В этом случае принципиальную важность приобретает вопрос, доверяет ли он тебе как профессионалу или нет. Если человек откровенно говорит, что сам не понимает, как сделать интерьер красивым и поэтому обратился к тебе, с ним можно работать. 

Более того, он идеальный клиент, хотя работа с ним в итоге предполагает очень высокий уровень ответственности: тебе приходится включать своего внутреннего критика и критиковать то, что делаешь, вместо заказчика. Как правило, таких клиентов я прошу при оценке того, что получилось, просто осознать, триггерит их или нет, бесит или не бесит. Названные триггерные точки я убираю. В противном случае – если заказчик начинает уродовать интерьер – надо расставаться. 

 

Я работаю в рамках эмоционального дизайна, считаю, что дизайнер – художник, который тонко чувствует человека, воплощает в интерьере целую философию. Каждый созданный мной интерьер – это история взгляда на мир и жизнь. Поэтому, работая с заказчиком, я всегда спрашиваю, какую эмоцию должна нести недвижимость, которую мы будем прорабатывать. Чаще всего люди хотят, чтобы «было уютно», «было красиво» и т.д. Отталкиваясь от этого, узнаю более глубоко, что для конкретного человека красота и уют, вместе с ним стараюсь создать его собственную историю. Ведь интерьер, который создаю я, — это по факту книга, которая пишется не буквами, а предметами, цветом, материалом, а каждая комната — определенная глава, которая раскрывает ту или иную эмоцию.  

 

У эмоций нет срока годности, они были, есть и будут всегда, поэтому я стараюсь делать условно бессмертные интерьеры. Интерьер живет столько, сколько живет хорошая книга. Есть глубокие книги, которые можно многократно перечитывать, а есть брошюрки, которые пролистал и пошел дальше. Если интерьер сбалансирован по цвету, формам и эргономике, он по факту становится вечным. Но он получается не сразу. Когда мы собираем первый визуальный ряд, я всегда говорю заказчику, что он в любом случае пристрелочный, даже если получится плохо или неидеально: за один заход нереально поймать все те триггеры, о которых он не сказал. 

 

И тут снова возвращаемся к тому, как важно понять, что хотел показать заказчик, сработаться с ним, вывести его на позитивные эмоции, чтобы понять, на что откликается его душа, на что – нет. 

 

Для меня важна итоговая цель – реализация. Когда заканчивается стройка, я получаю колоссальное удовольствие от того, что плоские изображения ожили, получили объем, форму, цвет и текстуру. Это магия, и это чувство сложно описать словами, и его хочется ощущать все чаще и чаще. Если обычная стройка в среднем длится около года, в передаче «Школа ремонта» – неделю. И за эту неделю нужно успеть то же, что за 12 месяцев. Все происходит молниеносно. Разборки, проблемы, решения, косяки, переделки, и все это в жесткой концентрации. Ты вспыхиваешь, как птица-феникс, когда подходит финал, получаешь огромное количество положительных эмоций. Это круто, хоть и непросто! Периодически после окончания съемок я себе говорил, что больше никогда не буду участвовать. Но потом, посмотрев эфир и увидев все хорошее, эмоции участников, мгновенно забывал о плохом и снова хотел все это повторить. 

 

Нет, просто с хорошим бюджетом сделать красивый интерьер легче. А когда бюджет небольшой, требуются вложения в виде времени и поиска альтернатив.